– Что-то не так? – прошептала она и коснулась пальцами его запястья, что находилось рядом с её плечом.

С заметной грустью Матвей усмехнулся и опустил голову. Ариана протянула свою теплую руку и коснулась его колючего лица, вынудив снова взглянуть на себя.

– …Ты что? Надеюсь, я не разочаровала тебя…

– Ты об этом сейчас думаешь? – с улыбкой нахмурился он. – Что можешь разочаровать меня?

– Когда ты такой серьезный вне постели – это понятно, а в её пределах…

– Нет, – перебил он и оставил теплый поцелуй на её губах. – Ты потрясающая. Везде. Абсолютно. Мама, хозяйка, подруга, девушка, любовница… Ты – потрясающая, – вкрадчиво прошептал он, не отрывая от нее глаз. – В тебе нет ни капли подлости, злости и всей той гадости, что обитает и как чума распространяется в больших городах…

– Ну, – улыбнулась она, распахнув взгляд, – если так, то я могу сказать то же самое и о тебе. Ты, Матвей, великолепный… Почему ты усмехаешься моим словам?

– Потому что это не правда. Я не такой, Ариана.

– И какой же ты? – снова улыбнулась она, демонстрируя недоверие. – Подлый и злой?

– К сожалению, да.

Она заметила, как его глаза блеснули горечью. Положив свою ладонь на его шею, Ариана прошептала:

– Ты ошибаешься. У тебя доброе сердце, а злые и подлые люди лишены его. Не наговаривай на себя.

Ей хотелось немедленно прикоснуться к его губам еще разок, чтобы запомнить, но внезапно Матвей рухнул на нее всем своим телом и прижался так сильно, что она едва могла пошевелить рукой. Это крепкое и плотное объятие было чувственнее любого поцелуя! Оно как будто значило что-то большее, чем просто секс и какие-то глупые договоренности.

В сильных руках Матвея были чувства. Те самые, от которых появляются бабочки в животе.

– Я не… – он замолк. Подняв голову, он с заметной опаской взглянул на нее. – Я не хочу уезжать.

Сердце пропустило удар.

Еще один.

Воздух как будто прекратил свое существование.

– И не надо, – прошептала Ариана. – Ведь я тоже не хочу этого.

Несколько долгих секунд они молчали, пытаясь уловить в лице друг друга хотя бы малейшее сомнение.

– Останься. Скоро Новый год, – осторожно прошептала Ариана.

– Через месяц.

– Он быстро пролетит, не успеешь заметить.

– Ариана, я не знаю, зачем и почему хочу этого… По правде говоря, я обязан вернуться домой, мне нужно… Очень нужно. Но стоит только один раз взглянуть на тебя, один раз коснуться твоей мягкой кожи и все становится таким безразличным и необязательным…

Его слова трогали, таяли в ней, растекаясь сладкими сливками. Ариана с трудом вытащила руки и обхватила ладонями его лицо.

– До Нового года целый месяц. Думаю, за это время мы сможем ответить на многие вопросы. Не только ты ими задаешься. Я хочу провести с тобой еще немного времени… Просто хочу.

Их губы вновь ласкали друг друга. Их тела снова сплелись в страстном танце на влажных простынях, а здравый смысл, понурив голову, отошел в сторонку, дав возможность женскому сердцу несколько часов править этим балом.

* * *

Долгое время Ариана внимательно смотрела на мужское лицо, понимая, что старается запомнить каждую его черточку. На утро ночные признания и мысли теряли свое особое очарование, словно с восходом солнца к ним врывалась чопорная здравость и лишала даже самой малой капли глупой романтичности.

Когда же она успела так сильно привязаться к нему? Теперь же, все о чем думалось и говорилось несколько часов назад, казалось Ариане проявлением нелепой женской наивности!

«Я хочу провести с тобой еще немного времени».

Её лицо залилось краской стыда. Что он только подумал о ней?! На его месте она решила бы, что…

Нет.

Нет, нет…

Между ними просто прекрасный секс и теплое отношение друг к другу. Ничего больше. Говоря ей, что он не хочет уезжать, Матвей же ясно предполагал именно возможность: заниматься сексом, наслаждаться здешними видами и быть подальше от городской суеты. Что уж говорить, но эти самые возможности Ариану вполне устраивали. Она также держалась как можно дальше от города, так же восхищалась красотой здешних мест и… Хотела ночь за ночью взрываться в постели с этим мужчиной. Именно с этим и ни с кем другим. Видимо, в этом то и было их главное отличие: Матвей мог без труда оказаться в постели с кем угодно, не видя каких-либо (личных!) ограничений для этого, а она нет. И не потому что влюбилась в него (вот еще!), или могла испытывать какие-то иные чувства, а уже по той простой причине, что за эти пару недель ему удалось заполучить её доверие. Ясное дело, намеренно Матвей не стремился к этому, но так уж вышло, что Ариана, в силу самых разных обстоятельств и причин, сама того не заметив – доверилась ему. И не только головой, но и телом.

Именно поэтому она позволила себе по глупости сказать вслух, что не хочет прощаться с ним.

Нет.

Сказать, что не хочет терять его.

Нет же!

Она сказала…

– Доброе утро, – внезапно прошептал Матвей, не открывая глаз.

– …Доброе утро.

Ожидая еще каких-нибудь слов, Ариана внимательно смотрела на его губы, что были слишком притягательными и волнующими, а потом взглянула на веер пушистых черных ресниц и невольно улыбнулась. Изобразив слабую улыбку, Матвей вновь тихонько и плавно задышал, провалившись в утренний сон. И перед тем, как на цыпочках покинуть спальню, Ариана все же… оставила на его теплых губах осторожный поцелуй, так и не сумев объяснить себе это желание и непобедимый порыв.

Она спустилась на кухню и приготовила завтрак для сына, что на удивление проснулся без её помощи. Он потирал глазки и выглядел таким очаровательным в этой зеленой пижамке с рисунками мишек и взлохмаченной головкой, что Ариана от нахлынувших чувств, зацеловала заспанному мальчонке все личико.

Жанна приехала к половине девятого, как и обещала. Отправив сына в детский сад и пожелав удачи подруге, Ариана приняла горячий душ, высушила волосы и сделала легкий макияж, выделив ресницы и скулы. Все то время, что она приводила себя в порядок и готовила второй завтрак для особого гостя, голова только и делала, что пыталась как могла избавиться от болезненных мыслей, связанных с его скорым отъездом.

И ничего не изменится. Их ночной разговор, подобно свертку бумаге, сгорел в пламени холодного и отрезвляющего утра. Это были лишь глупые надежды, что в порыве чувств сорвались с её уст. А он…

Что же руководило им, когда Матвей говорил то же самое?

Ариана тряхнула головой. Ей не хотелось верить в то, что было совершенно невозможным и попусту лелеять надежды на правдивость сказанных вчера им слов. Это лишь глупый порыв.